Из книги: Mi-e dor de cer: Viața Pătintelui Ioanichie Bălan. Îgrijt de Arhim. Petru Bălan [Я тоскую по небу: Жизнь отца Иоанникия (Бэлана) / Ред. архим. Петру (Бэлан)]. Editura Mănăsirea Sihăstria, 2010. P. 162–166.

4.XII.1955

Увы тебе, душе моя, потемневшая от страстей и скованная цепью нечувствия, доколе буду плакать, доколе буду рыдать, доколе буду рваться на части от скорби и безмерной печали? Что ты не встаешь от сна своего, что не вырываешься из когтей страстей своих, что не сокрушаешь цепей нерадения и лености? Что не прибегаешь к подвигу, что не припадаешь к Богу и не молишься в слезах?

Увы тебе, душе моя, почерневшая и обремененная страстями, услышь меня, когда стучусь в твою дверь, и встань, когда причитаю у твоего изголовья! Но, увы, мне некого оплакивать и не о ком молиться, ибо ты не слышишь меня!

О душе жестоковыйная и окамененная сердцем, доколе мне плакать одному на могиле твоей, где ты столько лет лежишь погребенная? О, душе моя, что же мне еще сделать, чтобы ты услышала меня и покаялась в своих страстях? Что еще сделать, чтобы ты освободилась от своего ужасающего нечувствия? Я ведь столько лет тружусь для тебя одной, чтобы привлечь тебя ко Христу покаянием, но всё напрасно.

Что же еще сделать, и что я должен был сделать, но не сделал для тебя? Не плакал ли я столько раз? Не молился ли о тебе воздыханиями неизреченными? Не рыдал ли в слезах у твоего изголовья? Что же еще мне надо было сделать, а я не сделал для тебя?

Когда ты бросила меня и годами блуждала по миру, разве я тебя не искал? А когда нашел, разве не жалел тебя? Не тянул ко Христу? Не водил столько раз в церковь, в слезах не увещевал класть поклоны и молиться? Не звал на Исповедь? Не подводил к Святым Тайнам Христовым, хотя ты была их недостойна? Не внушал исполнять волю Божию? Не убеждал не поддаваться духу мира сего? Не питал тебя книгами и словами душеполезными? Не водил к людям святой жизни для наставления?

Так что же еще мне надо было сделать, и я для тебя не сделал? Ведь на улицах тебя находил и в храм приводил, ты грехами услаждалась, а я к Богу тебя направлял. А когда увидел, как мир обманчив, разве не увещал избрать жизнь монашескую? Не молился об этом Богу столько лет? Не я ли убедил тебя вступить в эту жизнь?

А когда ты начала эту жизнь, чего только не делал для тебя? Когда ты огорчалась, я тебя радовал; когда изнемогала, укреплял; когда была больна, мыслью о здоровье тебя веселил; когда отчаивалась, надеждой окрылял; когда плакала, слезы тебе утирал; когда голодала за неимением добродетелей, вожделением рая тебя питал; когда жаждала, словами о спасении поил; когда утомлялась, вечным отдыхом тебя покоил. Когда была расстроена, успокаивал… Так что же еще надо было сделать, и я для тебя не сделал?

Когда тебя обуревали помыслы, я внимание твое от них отвлекал; когда умом рассеивалась, звал собраться в себя; когда изнемогала от послушаний, тебя укреплял. Когда превозносилась умом, обличением смирял; когда воображала себя совершенной, за ногу тебя сдергивал вниз; когда исполнялась гнева, кроткими речами тебя вразумлял и смирял.

Когда ты плотью к похотям возжигалась, я страхом вечных мук тебе грозил. Когда с помыслом о грехе сослагалась, ко Христу тебя за руку тянул. Когда впадала в грех, я, непрестанно воздыхая, бранил тебя, порицал, некрепко бил, затем, как мать, рукою рассудительности бальзам тебе на рану возливал. Когда ты в искушениях изнемогала, опорой тебе служил. Когда вся в нечувствие впадала, тогда крепко скорбел, и каялся, и рыдал. А если не приходила в чувство, сурово и безжалостно с тобой поступал, и ругал, и хлестал, из кожи лез, чтобы от этого недуга тебя поднять. Когда ты в подвигах ослабевала, насильно тебя понуждал. Когда ленилась, в ад с тобою сходил и стрекалом смерти от лености тебя пробуждал.

Чего же я не сделал для тебя? Ведь я, как мать, всю немощь твою сносил. Взрастил с младых ногтей, питал молоком веры, качал на руках, врачевал от множества болезней, увещал тебя, укорял, запрещал, смирял, возносил. Иной раз тебя хвалил, а в другой обличал, иной раз с тобой путь держал, а в другой тебя покидал. То печальные песни тебе пел, то радостные, но всё было почти напрасно! О, душе моя, так что же мне надо было сделать, и я для тебя не сделал?

Но, увы мне, я только сейчас вижу, что между нами зияет глубочайшая пропасть. Только сейчас вижу, что мы не поняли смысла своей жизни. Только сейчас понимаю, что ты вся целиком впала в нерадение о своем спасении. Встань же, душе моя, потемневшая и омрачившаяся от страстей, воспрянь к покаянию.

Встань, душе моя окамененная и жестоковыйная, и прибегни к Иисусу покаянием, ибо вот, грядет твоя смерть, Суд и осуждение. Положи начало покаянию, пока еще остается немного времени.

Однако, увы мне, ты не хочешь меня слушать. Увы мне, ты стоишь безучастная! Увы мне, увы тебе, увы нам в час Суда. Услышь же снова плач мой и рыдание и воспрянь ото сна равнодушия.

6.XII.1955

Чего я не сделал для тебя, чтобы обратить к покаянию и держать у Креста Иисусова? Увещал, как отец, но ты была ко мне как чужая. Уговаривал с милостью, как мать, но ты против меня взбунтовалась. Потчевал, как странника, но ты была мне неблагодарна. Обличал и порицал, как справедливый судья, но ты совсем не хотела внять. Хвалил тебя, а ты превозносилась; искушал, а ты приходила в смятение.

Пел тебе жалобные песни, но ты не плакала. Пел радостные, но ты не веселилась. Боролся с тобой, но ты не смирилась. Ругал тебя, но ты не огорчилась. И какое бы добро ни старался сделать для тебя, ты этого не желала, противилась всегда. Так что же теперь мне сделать, душе моя? Ибо вот, грядет смерть, а ты всё еще не покаялась, всё блуждаешь по кривым дорожкам. Любишь похвалы человеческие, гонишься за мирской славой, ищешь удовольствий века сего, любишь чревоугодие, коснеешь в совершенной лености и ужасающем нечувствии, хочешь отдыха, мечтаешь о священстве, ревнуешь о настоятельстве, грезишь о духовничестве, но никогда не задумываешься о своих грехах, о смерти и Суде. Приди же, душе моя, чтобы нам с тобою судиться, поиспытывать друг друга, исповедаться друг другу, помириться, простить друг друга и снова пребыть в мире…

Приди, душе огорченная и обремененная страстями, чтобы нам вернуться ко Христу

Приди, душе огорченная и обремененная страстями, чтобы нам вернуться ко Христу. Приди, утомленный путник, чтобы нам передохнуть в тени Его Креста. Приди, странник изголодавшийся и жаждущий, чтобы нам напитаться Его Тела и напиться Его дражайшей Крови. Приди, непотребный монах, чтобы нам обновить обеты, направить свою жизнь по воле Христа. Приди, брате чуждый и сирота, чтобы нам взыскать покоя только у Христа. Приди, душе огорченная и опечаленная, чтобы нам улучить каплю утешения и облегчения у Иисуса. Приди, человече грешный и обремененный попечениями житейскими и тяжестью запятнанной совести, чтобы нам сбросить с себя это иго Исповедью пред Иисусом. У Него прощение, у Него милость и щедроты, у Него помощь, у Него любовь, у Него преуспеяние, у Него воздаяние, Его спасение.

Приди же, душе моя, приди, чтобы нам встретиться, простить друг друга, объединиться и так следовать к Иисусу покаянием, смиренномыслием и священным послушанием.