Продолжение, начало см.: Радуйтесь сейчас, а не потом!

Архимандрит Андрей (Конанос)

Я видел родителя, у которого дома было очень много проблем, трудностей, а он испытывал радость, у него были больные и страдающие дети, а он среди всего этого испытывал радость. Он знал, как любить этих детей, которых послал ему Бог. Наслаждался Божиими дарами среди всех испытаний и тягот, с благодарностью и смирением. Он думал: «Бог знает! Бог знает лучше меня! Бог бесконечно добр! Он бесконечно мудр и свят!» — и испытывал радость.

Видел я и людей, у которых есть деньги, которые лопаются от здоровья, а сердце их несчастливо. Что-то внутри поедом ест их, потому что они не открыли тайны счастья и радости, заключающейся в смиренном принятии жизни такой, какая она есть, и принятии даров, которые посылает нам Бог, в молитве ко Христу, в любви к Господу. Поэтому я и сказал вам вначале, что мы очень счастливы, мы, близкие к Церкви, потому что независимо от того, бедные мы или богатые, красивые или непривлекательные, высокие или низкие, мы научились радоваться Божиим дарам.

Всё — дар. Если ты достигнешь того, чтобы понять, что всё — дар, и рак — тоже дар… Это очень трудно, и я не могу этого понять с такой легкостью, однако, читая святых и видя святых людей, понял одно — а именно, что некоторые люди научились смотреть на всё как на дар. А когда у тебя есть дар, ты ведь радуешься. Не так ли? Если тебе делают подарок, ты ведь радуешься, не правда ли? Так научись же этому и проси Бога, чтобы показал тебе, что всё — дар. И тогда вы будете радоваться и передадите детям и всей семье такие хорошие запасы, которые будут сопровождать их не год и не два, а всю жизнь.

Один отец сказал мне:

— Я отдал ребенку целую кучу денег, и вскоре они у него испарились! И как только он сделал это? Всё потратил, всё спустил на какие-то бессмысленные вещи!

Он не использовал как следует того, что имел. Потому что сокровище, которое ты отдал ему, наследство, которое оставил ребенку, деньги — это не то, что задержится надолго. Тайна жизненного успеха — в том, чтобы дать детям уроки: уроки смирения, простоты, благодарности Богу, любви к Богу.

Одна китайская пословица учит, что если кто-нибудь голодает, и ты дашь ему рыбу, то он насытится. Но насколько? На раз. А если научить его ловить рыбу, разве это не будет намного лучше? Потому что, когда захочет есть, он пойдет, наловит себе рыбы и будет всегда сыт. И когда тебя не будет поблизости, он тоже пойдет, наловит рыбы и поест сам. Он всегда сможет себя накормить, и ребенка своего снабдит запасами на всю жизнь.

Научи же ребенка твердо стоять на ногах, чтобы, когда выйдет в люди, он смог выстоять. Ребенка поддержат не только деньги, знания и диплом, но и жизненные уроки, которые ты дашь ему, уроки счастья. Запасы с большим сроком годности, постоянно приносящие плоды.

Когда, например, ребенок видит, что какая-то проблема решается дома с напряжением, криками, нервотрепкой, стрессом, руганью, — какое послание он получает? Такое, что жизнь — это нескончаемое роптание, что жизнь чрезвычайно трудна, просто ужасна, она — очень неприятное событие. И что тогда усвоит этот ребенок? Как он подготовится к жизни? Как создаст семью, если получил от тебя послание, что всё в жизни вызывает напряжение, крики и стресс? Понимаете?

Кто-то рассказывал:

— Когда у отца случались финансовые проблемы, он покупал отличную курицу, в то время как мы были бедны, покупал какую-нибудь вкусную еду и сласти — и нес это домой, чтобы угостить нас. И говорил: «Дела у нас немного пошли не так, но сегодня мы отлично проведем время! И, Бог даст, у нас всё получится!» И внушал нам оптимизм. Проблемы были, но он передавал нам радость. И я смотрел в глаза отцу и видел, что у него была надежда, была вера, у него был сильный характер, и он не сдавался…

Это, дорогие мои, знаете, какой урок для ребенка? Смотреть на своего отца, что он не сдается, не начинает роптать и негодовать:

— Ну, что теперь делать? Опять эти деньги. Где же мы найдем столько денег? В этом доме всё не слава Богу, у нас всегда проблемы!

Поэтому дети иногда говорят на Исповеди:

— Ой, отче, да какую я семью создам? Я что, видел что-нибудь хорошее у родителей? Разве родители научили меня, что семья — это что-то хорошее?

Видел я и таких, кто создал семью и счастлив. Так что будь внимательней! Никогда не передавай такого послания своему ребенку! А ты его передаешь. И вопрос не в том, что ты ему скажешь, как некоторые говорят своим детям: «Смотри, чтобы ты создал хорошую семью!» Дело тут не в словах. Дело не в том, чтобы ты сказал ему: «Создай хорошую семью!» — нажал кнопку, и он тут же создаст хорошую семью.

Он скажет тебе:

— А ты покажи мне, что такое хорошая семья! Покажи мне на своем примере хорошую семью, ты же мой отец! (Ты же моя мать!)

И ребенок говорит:

— Хорошо, а вы покажите мне себя, чтобы я увидел вас красивыми, счастливыми, радостными. Я не имею в виду морщины у тебя на лице.

Ребенок так говорит матери:

— Меня не интересуют твои морщины, не старайся загримироваться. То, чего я от вас хочу, — это не красивое лицо, не чтобы ты надушилась и покрасила волосы. Не этого я хочу. Я хочу увидеть тебя красивой от радости и счастья. Хочу увидеть тебя красивой среди житейских проблем, хочу, чтобы ты вливала в меня желание жить. Ты делаешь это?

— Нет…

— Я от тебя научился ропоту, негодованию, досаде, стрессу, разочарованию, горести, понял, что жизнь — это что-то до того трудное, изматывающее, неблагодарное… Как же я создам семью? Что я хорошего видел, чему захотелось бы поревновать?

Один священник, мой друг, сказал как-то:

— А знаешь, почему я стал священником? Когда я был маленьким, я увидел одного сельского священника, он был такой статный, хороший священник, и ему радовалась семья, радовалось село, все его любили. Он меня так вдохновил, что я сказал себе: «Хочу стать как он! Хочу стать таким же хорошим батюшкой, как он!»

Твой ребенок тоже должен сказать, что хочет стать таким, как ты, в противном случае ты всё испортишь.

Отсчет времени начинается с этого момента — отныне и впредь

Но даже если ты уже всё испортил, — а многие из вас всё испортили и теперь жалуетесь и плачете, — то скажем: «Отныне и впредь». Отсчет времени начинается с этого момента — отныне и впредь. Слава Богу, в Церкви нет места разочарованию, и даже если ты всё испортил, Бог говорит тебе: «Отныне и впредь Я могу и море сделать сушей». Где-то в псалмах говорится, что Бог может сделать всё, Он может камни превратить в море и море в сушу, в твердую скалу, чтобы ты утвердился на ней и твоя жизнь изменилась^[1]. Чтобы ты покаялся, изменился.

А если ты только что стала матерью, то отныне и впредь положи благое начало, и если дети твои малы, будь внимательной! Твоя жизнь должна быть такой, чтобы ты их вдохновляла, чтобы они думали о тебе, когда будут создавать семью; чтобы брали у тебя уроки хорошей семейной жизни, а не (как говорит старец Паисий, что дети — копии родителей) копировали то, что «моя мама только и смотрит, как бы разодеться, накраситься и прихорошиться». Это ли то послание, которое ты хочешь передать своему ребенку?

Думаешь, это удержит его в здоровой семье, укрепит его брак? Не обманывайся: не прически и духи удержат ребенка, которого ты воспитаешь, а иммунитет души, то есть смысл жизни, вера во Христа, любовь, терпение, молитва, доброта, прощение, подлинный диалог, уважение. Вот что ребенок должен увидеть в тебе.

Я столько слов наговорил тут! И каждое из них может рассматриваться как отдельная тема. Надо научиться уважать, чтобы ребенок видел, что мать уважает своего супруга, и отец уважает и любит ее, чтобы он ее так уважал, почитал и заглядывал ей в глаза, словно она — его царица. «Моя госпожа», — говорили супруги в былые времена. «Я приду с моей госпожой».

Ты только подумай: «госпожа» означает «царица», «жена — это моя царица», «муж — мой царь, он мой господин. Я его люблю, почитаю, и мы близки, но и уважаем друг друга».

«Моя госпожа», — говорили супруги в былые времена. «Я приду с моей госпожой»

А видит ли твой ребенок, что вы уважаете друг друга? Или отец выходит, и мать тут же начинает чернить его перед ребенком, а отец осуждает мать в присутствии детей. Какую же картину ты рисуешь ребенку, чему он после этого поревнует, не скажет ли: «Да чтобы я стал отцом, как он? Да что я хорошего у него видел, чтобы можно было этому поревновать?»

Как-то один ребенок сказал мне о своем отце такое, что мне очень понравилось. Он сказал:

— Я очень радуюсь отцу, который у меня есть! Я горжусь своим отцом!

Мне очень понравилось это его высказывание! Скажу вам, что немногие говорили мне такое. Не знаю почему.

Конечно, у ребенка иногда бывает сопротивление. Их привлекают другие образцы, но пускай они хотя бы в душе вас признают, уважают, ценят. А это уже зависит от того, как ты сам относишься к ближним: уважаешь ли жену, семью, любишь ли, слушаешь ли другого с уважением, даешь ли ему сказать слово, ценишь ли его, позволяешь ли ему говорить дома. Потому что есть супруги, которые молчат — мужья не разрешают им говорить, причем это христиане, и они считают, что это по-христиански. А какой дух ты передаешь ребенку? Чтобы он дома был тираном, чтобы творил, что захочет, а другие должны перед ним трепетать? Или бывает, что жены говорят, но мужья не придают их словам никакого значения, ни во что не ставят их мнение, не считаются с мнением своих жен.

Это уроки для ребенка, когда он слушает мать, а ты, отец, ей отвечаешь:

— Верно говоришь, правильно. Хорошая мысль, надо об этом подумать. То, что ты сказала, — совершенно верно. Умница! Как хорошо, что ты у меня есть и помогаешь мне в трудные моменты!

Ну разве то, что я сейчас говорю, — крайности, разве это какая-нибудь романтика, лирика — чтобы ты почитал другого, придавал ему значение? Разве уважать труд своей жены — это какой-то перегиб, крайность?

Например, ты видишь, что жена лежит трупом (и ребенок тоже смотрит на это и усваивает эти уроки — без того, чтобы ты что-нибудь говорил, он и без слов всё понимает), и вдруг требуешь от нее, чтобы она пожарила тебе картошку или подала еще какую-нибудь трудную в приготовлении еду, тогда как у нее нет сил, а ты мог бы поесть и чего-нибудь попроще. И ребенок получает такое послание, что «жена в доме, моя мать — это служанка, она прислуживает и должна постоянно что-то делать». Тогда как если скажешь ей:

— Любовь моя, отдохни, поди поспи немного, мы сами поедим. Да у нас в холодильнике столько всего, а мы и обед еще не доели, так что нет проблем. Приляг, отдохни. Ты же целый день бегала и так намаялась.

А мать сказала бы:

— Да нет, не надо, я приготовлю, ничего страшного, у меня еще полно сил!

И чтобы он смотрел, как ты еще будешь спорить с женой (послушай теперь, какой это спор!) и говорить ей:

— Иди отдохни!

А она:

— Да нет, дай приготовлю тебе картошку!

— Ну уж нет! Иди поспи!

И чтобы вы ругались от любви! Чтобы нападали друг на друга от любви, а не от негодования.

Если у вас так обстоят дела, то даже если ты оставишь ребенка безо всякого наследства, без крыши над головой — он самый счастливый и богатый ребенок. Правду говорю. Это и есть счастливая семейная жизнь и счастливые семейные отношения, если вы проживаете их таким образом.

Поэтому я и говорю вам, что счастье ускользает из наших рук. А что может быть легче, чем устроить этот прекрасный момент? И чтобы жена думала: «Ах, какой же у меня хороший муж! Сказал, чтобы пошла поспать, отдохнула, чтобы я не переутомлялась, потому что устала!» А муж думал бы: «Какая же у меня хорошая жена! Ты видел? Сказал ей, чтобы шла спать, а она: ‟Нет, я хочу остаться и приготовить тебе картошку, потому что я люблю вас, и даже испеку вам торт!”»   

И действительно печет какой-нибудь торт. Хотя только что лежала трупом. Это ты окрыляешь ее тем, что так с ней разговариваешь.

Нам не хватает обходительности. Я говорил это и снова говорю, и это никакая не ложь и не лесть, и я говорю это не из психологических соображений: ты очень хороший человек, я верю в это! Очень хороший! Прекрасный! Ты, который слушаешь меня, — да, ты, я не ошибся и не говорю о каком-то другом слушателе, а именно о тебе.

Я сказал это, не чтобы польстить тебе, а чтобы ты понял, что та красота, которую ты в себе скрываешь, должна проявиться вовне правильным образом. Она должна выйти наружу по-хорошему, чтобы другой, когда увидит ее, просто ослеп. Ведь на что-то красивое никто никогда не поднимет кулака, чтобы ударить, закричать, обозвать, перед красотой человек раскрывает себя, он отдается, тает, преклоняется, смиряется, восхищается, любит.

Та красота, которую ты в себе скрываешь, должна проявиться вовне правильным образом

Красота меняет мир, но, к сожалению, мы ее не проявляем. Откуда я это знаю? Да это знаю не я один, это знают все священники, потому что, когда другие приходят к нам исповедоваться, они раскрывают красоту своей души, показывают свою красоту. Да, называют грехи, разумеется! Но за грехом, однако, скрывается нечто прекрасное в виде движения души.

Это смиренное покаяние — замечательная вещь. Когда человек приходит и, скажем, плачет на Исповеди лет в 55–60, называет ошибки, которые совершает дома, и плачет, а я ему говорю:

— Да, дитя мое, — нет, я скорее не говорю ему «дитя мое», потому что он уже взрослый, а говорю: — Извините, вот этот дух, который у вас сейчас, это смирение, которое вы сейчас проявляете передо мной и Богом и сокрушаетесь, — вы его никогда не показывали перед женой?

Он говорит:

— А-а-а, да не могу я, отче… Что мне теперь, начать плакать перед женой?

Заметь, я в принципе не считаю грехом, чтобы ты поплакал, если надо, когда вы вдвоем, — если надо, говорю, и если ты чувствуешь, что виноват, — чтобы ты поплакал. Например, в какой-то день ты ее огорчил, говорил с ней резко. Тогда неплохо, когда расчувствуешься, заплакать и сказать ей:

— Ну как же я веду себя с тобой!

Думаю, это немыслимо, это невозможно, чтобы жена, увидев тебя плачущим, не вытерла твоих слез и не сказала:

— Ну иди сюда! Да что ты, не надо так! Да ладно тебе, не так уж ты и виноват. Я сама виновата, я странная, раздражаю тебя, нервирую, вывожу тебя. Я ведь тоже виновата, это не ты виноват, что говорил со мной так.

И чтобы вы потом оба заплакали — от любви. А что будет потом? Вы обниметесь, поцелуетесь, и ты скажешь:

— Прости меня!

Поэтому я и говорю тебе, что ты очень хороший, но только дома проявляешь не это, а взвинченные нервы, ссоры, упрямство, неуступчивость. Ты ведь никогда не отказываешься от своих слов, никогда не меняешь мнения, стоишь на своем и ни шагу не уступишь. И вот, ты упрямый, она тоже упрямая, и побеждает тот, у кого упрямство сильнее, нервы прочнее, эгоизма больше, а в результате у вас ничего не получается. Ты приходишь на Исповедь и говоришь:

— Да как же я опять так поступил? Отче, я просто негодный.

А ты скажи это своей жене, и жена мужу. И когда один скажет: «Я негодный», — другой ответит: «А я тебя очень люблю! Потому что я сама негодная! (Потому что я сам негодный!)» И так мы смиримся!

Все могут стать идеальными супругами, даже те, у кого есть немощи, если мы используем эти немощи как материал для смирения

Я это и имею в виду, когда говорю, что счастье ускользает у нас из рук. А разве это так трудно — то, что я сказал? Думаю, все могут стать идеальными и совершенными супругами, даже те, у кого есть немощи и проблемы, если мы используем эти немощи и проблемы как материал для смирения, как материал для признания своих ошибок, для сокрушения, любви, примирения, диалога — всех этих замечательных добродетелей.

Сколько же тут хороших слов! Примирение, любовь. И ребенок твой сидит и наблюдает за всем этим и понимает: «У меня оба родителя смиряются, каются, любят друг друга, мирятся, целуются, просят друг у друга прощения!»

Какой же это хороший урок для ребенка — иметь таких родителей, иметь тебя. Я не говорю о других, я говорю о тебе. Не смотри, что делают другие, и не думай, как бы рассказать об этой беседе своему супругу (супруге), ты ее слушай для себя и скажи себе: «Я виноват! Буду слушать эту передачу, чтобы понять свою ошибку, а у тебя попрошу прощения!»

Некоторые говорят:

— Да, я виноват, но ты тоже постарайся немного исправиться!

А ты не ищи этого, ты не жди от другого исправления, исправься сам. И если каждый скажет это о себе, то мы увидим, что никто нас не заставляет насильно меняться. И душа наша успокоится, исчезнет противление, противостояние и напряжение нервов от эгоизма, и наступит сладкое смирение, которое будет чем-то замечательным. И ваши дети будут замечательными детьми, очень счастливыми, потому что у них будет самая хорошая мать и самый хороший отец, лучше которых нет! И это будешь ты — это будет она.

То, что я вам говорю, совсем нетрудно. Такое бывает.