Всякий нераскаянный грех есть грех к смерти.
Преподобный Ефрем Сирин

Помни, что грех исповеданный уменьшается,
а грех неисповеданный становится больше.
Свт. Иоанн Златоуст

Нередко бывает, что христианин, совершив какой-нибудь тяжкий грех, стыдится его исповедать и умалчивает о нём во время таинства Покаяния, усугубляя его. Обычно, умалчивая на Исповеди о грехе, он надеется загладить его перед Богом келейным покаянием, милостыней, другими делами милосердия. Но, увы, тщетна такая надежда на свои собственные силы. Тяжесть смертного греха так велика, что наше немощное покаяние, наши слабые молитвы не исцеляют от него падшей души. Только Божия благодать, подаваемая в таинстве Покаяния, сильна очистить душу от смертного греха и избавить её от его тягостных уз. А если мы лишаем себя помощи Божия таинства, то остаёмся с душой, повреждённой, искалеченной, помрачённой грехом. И эта греховная тьма разрушает и душу, и тело чем дальше, тем больше, изменяет всю жизнь и лишает надежды спасения.

«Только в таинстве покаяния прощаются те грехи, которые христианин вспомнил, раскаялся в них и открыл на Исповеди. Забытые же, неисповеданные грехи продолжают отягощать человеческую душу, разрушая её и становясь источником душевных и телесных недугов», — пишет протоиерей Александр Торик.

Свидетельства о подобных бедах остерегают нас из глубины веков и до наших дней, призывая к искреннему покаянию, пока у нас есть ещё время. Предлагаю вниманию читателей несколько таких историй, призывающих не отлагать покаяния из ложного стыда и бояться «более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф. 10, 28).

Ангел престола

Пресвитеру Пиаммону дана была благодать откровений. Однажды, принося Бескровную Жертву Господу, он увидел близ престола ангела Господня. У ангела в руках была книга, в которую он записывал имена иноков, приступавших к святому престолу. Старец внимательно смотрел, чьи имена пропускал ангел. После окончания литургии он призвал к себе каждого из пропущенных ангелом и спросил, нет ли у него на совести какого-нибудь втайне совершенного греха. И при этой Исповеди открыл, что каждый из них повинен в смертном грехе. Тогда он убедил их принести покаяние, и сам вместе с ними, повергаясь перед Господом, день и ночь со слезами молился, как если бы сам был причастен к их грехам. И пребывал в покаянии и слезах до тех пор, пока снова не увидел ангела, предстоявшего престолу и записывающего имена приступавших ко Святым Тайнам. Записав имена всех, ангел стал даже по имени называть каждого, приглашая приступить к престолу для примирения с Богом, И, увидев это, старец понял, что принято их раскаяние, и с радостью допустил всех к престолу^[1].

Повесть о Таксиоте воине
(Память 28 марта)

В Карфагене жил один муж, по имени Таксиот, воин, проводивший жизнь свою в великих грехах. Однажды город Карфаген постигла заразная болезнь, от которой умирало много людей; Таксиот пришел в страх, обратился к Богу и покаялся в грехах своих. Оставив город, он с женою своею удалился в одно селение, где и пребывал, проводя время в богомыслии.

Спустя некоторое время, по действу диавола, он впал в грех прелюбодеяния с женой земледельца, жившего с ним в соседстве; но, по прошествии нескольких дней по совершении греха того, он был ужален змеею и умер.

На расстоянии одного поприща от того места стоял монастырь; жена Таксиота отправилась в этот монастырь и упросила монахов прийти взять тело умершего и похоронить в церкви: и похоронили его в третий час дня. Когда же наступил девятый час, из могилы послышался громкий крик: «Помилуйте, помилуйте меня!» Подойдя к могиле и слыша крик погребенного, монахи тотчас разрыли ее и нашли Таксиота живым; в ужасе они расспрашивали его, желая узнать, что с ним случилось и как он ожил? Но тот от сильного плача и рыдания не мог ничего рассказать им, и только просил отвести его к епископу Тарасию; и он был отведен к нему.

С великими слезами он рассказал следующее:

— Когда я умирал, увидел некоторых эфиопов, стоящих пред мною; вид их был очень страшен, и душа моя смутилась. Потом увидел я двух юношей очень красивых; душа моя устремилась к ним, и тотчас, как бы возлетая от земли, мы стали подниматься к небу, встречая на пути мытарства, удерживающие душу всякого человека, и каждое истязующее ее об особом грехе: одно обо лжи, другое о зависти, третье о гордости; так, каждый грех в воздухе имеет своих испытателей. И вот, увидел я в ковчеге, держимом ангелами, все мои добрые дела, которые ангелы сравнили с моими злыми делами. Так мы миновали эти мытарства. Когда же мы, приближаясь к вратам небесным, пришли на мытарство блуда, стражи задержали меня там и начали показывать все мои блудные плотские дела, совершенные мною с детства моего до смерти, и ангелы, ведущие меня, сказали мне: «Все телесные грехи, которые содеял ты, находясь в городе, простил тебе Бог, так как ты покаялся в них». Но противные духи сказали мне: «Но когда ты ушел из города, ты на поле соблудил с женой земледельца твоего». Услыхав это, ангелы не нашли доброго дела, которое можно было бы противопоставить греху тому, и, оставив меня, ушли. Тогда злые духи, взяв меня, начали бить и свели затем вниз; земля расступилась, и я, будучи веден узкими входами чрез тесные и смрадные скважины, сошел до самой глубины темниц адовых, где во тьме вечной заключены души грешников, где нет жизни людям, а одна вечная мука, неутешный плач и несказанный скрежет зубов. Там всегда раздается отчаянный крик: «Горе, горе нам! Увы, увы!» И невозможно передать всех тамошних страданий, нельзя пересказать всех мук и болезней, которые я видел. Стонут из глубины души, и никто о них не милосердствует; плачут, и нет утешающего; молят, и нет внимающего им и избавляющего их. И я был заключен в тех мрачных, полных ужасной скорби местах, и плакал я и горько рыдал от третьего часа до девятого. Потом увидел я малый свет и пришедших туда двух ангелов; я прилежно стал умолять их о том, чтобы они извели меня из того бедственного места для раскаяния пред Богом.

Ангелы сказали мне:

— Напрасно ты молишься: никто не исходит отсюда, пока не настанет время всеобщего воскресения.

Но так как я продолжал усиленно просить и умолять их и обещался раскаяться в грехах, то один ангел сказал другому:

— Поручаешься ли за него в том, что он покается, и притом от всего сердца, как обещается?

Другой сказал:

– Поручаюсь!

Потом он подал ему руку. Тогда вывели меня оттуда на землю и привели к гробу, где лежало тело мое, и сказали мне:

— Войди в то, с чем ты разлучился.

И вот, я увидел, что душа моя светится как бисер, а мертвое тело как грязь черно и издает зловоние, и потому я не хотел войти в него. Ангелы сказали мне:

— Невозможно тебе покаяться без тела, которым совершал грехи.

Но я умолял их о том, чтобы мне не входить в тело.

— Войди, — сказали ангелы, — а иначе мы опять отведем туда, откуда взяли.

Тогда я вошел, ожил и начал кричать: «Помилуйте меня!»

Святитель Тарасий сказал ему тогда:

— Вкуси пищи.

Он же не хотел вкушать, но, ходя от церкви до церкви, падал ниц и со слезами и глубоким воздыханием исповедывал грехи свои, и говорил всем:

— Горе грешникам: их ожидает вечная мука; горе не приносящим покаяния, пока имеют время; горе осквернителям тела своего!

По воскрешении своем Таксиот прожил 40 дней и очистил себя покаянием; за три дня он провидел свою кончину и отошел к Милосердному и Человеколюбивому Богу, низводящему во ад и всем спасение подающему. Которому слава вовеки. Аминь.

Дар исцелений преподобного Илариона Оптинского

К преподобному Илариону Оптинскому часто приводили страдающих нервными и душевными болезнями. Старец был твердо убежден, что причиной подобных заболеваний бывает непримиримая вражда, раздоры и тяжкие нераскаянные грехи. Он исцелял обращавшихся к нему благодатной силой таинства Покаяния.

Спасение от самоубийства

Преподобный Иларион ОптинскийТульской губернии, Богородицкого уезда, купец 35 лет, трезвый, более года страдал душевной болезнью: ему представлялось, что все насмехаются над ним и над его действиями, и что какие-то незнакомые ему люди, куда бы он ни пошел, преследуют его и намереваются лишить его жизни. Эти мысли ни днем, ни ночью не давали ему покоя, и он несколько уже раз приходил к мысли о самоубийстве и тем самым наводил страх на все свое семейство.

По убеждению матери И. В. приехал в обитель и объяснил свое положение старцу Илариону. Старец несколько раз подолгу с ним занимался и нашел у него затаенный грех, который он не исповедал священнику, сомневаясь в прощении его. Старец убедил его, что нет греха, который бы не прощало человеколюбие Божие, если в нем каются, и купец на Исповеди принес в нем покаяние и, получив разрешение, удостоен был причащения Св. Тайн.

При прощании старец сказал ему: «Ну, поезжай с Богом; теперь тебя преследовать и вязать не будут». Так действительно и было: И. В. совершенно выздоровел от своего мучительного недуга^[2].

Исцеление от беснования

Благодатной силою таинства Покаяния она получила совершенное исцеление. Припадки не возвращались

Одна сорокалетняя крестьянка Одоевского уезда, часто посещавшая обитель, сама рассказывала, что в продолжение многих лет сильно страдала припадками, сопровождавшимися корчами, судорогами, криком на разные голоса. В состоянии припадка она неистово кричала, бранилась и обнаруживала такую неестественную силу, что несколько мужчин не могли удержать ее. Много наслышавшись о преподобном Иларионе, она обратилась к нему за помощью.

Как всегда, так и в этом случае старец исповедал ее во всех грехах, особенно нераскаянных, и вот благодатной силою таинства Покаяния она получила чрез старца совершенное исцеление. Припадки не возвращались, и она стала здорова и покойна, глубоко признательна за полученную помощь. Она жива была еще в 1877-м году и лично известна многим братиям^[3].

Из жития преподобного Оптинского старца Варсонофия

Преподобный Варсонофий ОптинскийВ 1912-м году преподобного Варсонофия назначили настоятелем Старо-Голутвина Богоявленского монастыря. Мужественно перенося скорбь от разлуки с любимой Оптиной, старец принялся за благоустройство вверенной ему обители, крайне расстроенной и запущенной. И, как прежде, стекался к преподобному Варсонофию народ за помощью и утешением. И, как прежде, он, сам уже изнемогавший от многочисленных мучительных недугов, принимал всех без отказа, врачевал телесные и душевные недуги, наставлял, направлял на тесный и скорбный, но единственно спасительный путь. Здесь, в Старо-Голутвине, совершилось по его молитвам чудо исцеления глухонемого юноши. «Страшная болезнь — следствие тяжкого греха, совершенного юношей в детстве», — сказал старец его несчастной матери и что-то тихо шепнул на ухо глухонемому. — «Батюшка, он же вас не слышит, — растерянно воскликнула мать, — он же глухой...». — «Это он тебя не слышит, — ответил старец, — а меня слышит», — и снова произнёс что-то шепотом в самое ухо молодому человеку. Глаза того расширились от ужаса, и он покорно кивнул головой... После Исповеди преподобный Варсонофий причастил его, и болезнь оставила страдальца.

Страшное видение

«В наше время, — так рассказывал один пустынник, — был некоторый брат по имени Иоанн. Он, как знаток в книгах, определен был у нас чтецом. Брат этот умер и спустя несколько времени явился не во сне, а наяву своему отцу духовному Савве. Он стоял в дверях келлии, нагой и обгорелый, как уголь; с горьким воплем, испрашивая себе милости и прощения, исповедовал своему отцу духовному грех, за который несет столь ужасные мучения. ‟Я, — говорил он, — всегда противился закону и смеялся над Писаниямиˮ.

Скоро это страшное видение исчезло от очей духовного отца; в испуге он не рассказывал об этом никому, даже и мне, всегда при нем находившемуся, опасаясь, что это было бесовское наваждение. Спустя долгое время опять повторилось видение. С мучительным воплем несчастный страдалец просил отца духовного: ‟Расскажи, расскажи всем о моем грехе! иначе ты сам будешь мучитьсяˮ. Только тогда Савва рассказал мне все. Разузнавши подробно о жизни отошедшего брата, мы уверились, что он действительно был таков, каким исповедовал себя после смерти пред отцом духовным»^[4].

Воскресший для Исповеди

«В Орлове, Вятской губернии, — пишет еще Святогорец, — есть священник о. М. Л., близкий мне родственник; он передал мне следующий случай: в его приходе, в расстоянии от города верст десять, жил крестьянин, отличавшийся кротким характером и скромностью.

В 1848-м или 1849-м году, хорошо не упомню, крестьянин этот отчаянно заболел; по желанию его о. М. напутствовал его Св. Таинами, и по принятии их вскоре больной умер. Его омыли, положили на стол и приготовили гроб. Прошло два часа, как больной испустил дух, вдруг он открывает глаза, садится на свою постель сам собою, тогда как в течение всей своей болезни не мог этого сделать, оставаясь в крайнем изнеможении сил. Первые его слова, как только открыл глаза и сел, были, чтоб поскорей послали за священником, что и было тотчас же исполнено.

‟Когда я, — говорит о. М., — прибыл к ожившему, он просил выйти из комнаты всех, объявляя, что желает наедине поговорить со священником. Домашние удалились; оживший глубоко вздохнул и сказал: ‟Батюшка! я ведь умирал, был взят ангелами и представлен Господу. Когда я предстал перед Ним, и поклонился Ему, Он посмотрел на меня так милостиво, с такой любовью, что не могу того выразить. Вид Его — не сказать как хорош! ‟Что ж вы взяли его? — наконец кротко сказал Господь ангелам, приведшим меня. — У него еще есть на душе грех, в котором он никогда не исповедовался духовнику, забывши его по давностиˮ. И при этом Господь напомнил мне мой неисповеданный грех. Я тогда только и сам почувствовал, что, точно, было у меня такое дело, но я забыл и никогда не каялся в том священнику. ‟Отведите же его, — продолжал Господь, — чтоб он очистил свою совесть пред духовником, и тогда опять сюда возьмите егоˮ. ‟Я сам я не знаю, — сказал после того оживший, — как я опять сделался живымˮ. Тут он с чувством рассказал забытый грех, и о. М. прочел над ним разрешительную молитву, прося помнить и его, как своего духовного отца, когда предстанет опять перед Богом. Едва только о. М. отправился к дому, оживший мирно и без смущения предал дух свой Господу. Так-то милостив Господь»^[5].

Вернувшаяся для покаяния

Одна благочестивая женщина, проводя всегда дни свои в молитве и посте, имела большую веру к Пресвятой Владычице нашей Богородице и всегда умоляла Ее о покровительстве. Эта женщина всегда терзалась совестью о каком-то содеянном ею в молодости грехе, который по ложной стыдливости не хотела открыть духовнику своему, но, объявляя о нем, туманно выражалась такими словами: «Раскаиваюсь и в тех грехах, которые или не объявила, или не запомнила». Наедине же, в тайной молитве своей, ежедневно каялась в оном грехе Богоматери, всегда умоляла Владычицу, чтобы Она на суде Христовом ходатайствовала за нее о прощении греха. Таким образом, дожив до глубокой старости, умирает она; когда на третий день готовились предать тело ее земле, вдруг воскресла умершая и говорит испуганной и изумленной дочери своей: «Подойди ко мне поближе, не бойся; позови духовника моего».

Милосердием Божиим и ходатайством Пречистой Его Матери возвращена душа моя для покаяния

Когда пришел священник, то она при всем собрании народа сказала:

«Не ужасайтесь меня. Милосердием Божиим и ходатайством Пречистой Его Матери возвращена душа моя для покаяния. Едва разлучилась душа моя с телом, как в ту же минуту темные духи окружили ее и готовились совлечь ее в ад, говоря, что она достойна этого за то, что по ложной стыдливости не открывала тайного греха своего, в юности ею сделанного. В столь лютую минуту предстала скорая Помощница, Пресвятая Владычица наша, и, как утренняя звезда или как молния, мгновенно разогнала тьму злых духов и, приказав мне исповедать грех мой пред духовным отцем, повелела душе моей возвратиться в тело. Итак, теперь как пред тобою, отец святой, так и пред всеми исповедую грех мой: хотя я в продолжение жизни и была благочестива, но грех, который лежал на совести моей, и который я от малодушия стыдилась исповедать духовным отцам, низвел бы меня во ад, если бы не заступилась за меня Матерь Божия».

Сказав это, она исповедала грех свой, и потом, приклонив голову свою на плечо дочери, перенеслась в вечную и блаженную жизнь^[6].

Совет ангелов

Архим. Киприан, игумен монастыря Св. Киприана и Иустины (Фили, Греция):

«При сем посылаю вам рассказ известного мне человека, который умер и ожил; полагаю, что он окажется интересен вам, как пример для вашей серии статей.

Около четырех лет тому назад нам позвонили с просьбой приобщить Св. Тайн одну пожилую женщину, вдову, живущую в пригороде Афин. Она была старостильница, и, будучи почти совсем прикована к постели, не могла бывать в церкви. Хотя обычно мы не совершаем таких треб вне монастыря и направляем людей к приходскому священнику, тем не менее в этом случае у меня было какое-то чувство, что я должен идти, и приготовив Св. Дары, я отправился из монастыря.

Я обнаружил больную, лежащую в одной комнатке; не имея своих средств, она зависела от соседей, которые приносили ей еду и другие необходимые вещи. Я поставил Св. Дары и спросил ее, хочет ли она в чем-нибудь исповедаться. Она ответила: ‟Нет, за последние три года на моей совести нет ничего, что уже не было бы исповедано, но есть один старый грех, о котором я хотела бы рассказать вам, хотя и исповедовала его многим священникамˮ. Я ответил, что если она уже исповедовала его, ей не следует делать этого снова. Но она настаивали, и вот что она мне рассказала:

Когда она была молода и только что вышла замуж, лет 35 тому назад, она забеременела в тот момент, когда ее семья была в очень тяжелом денежном положении. Остальные члены семьи настаивали на аборте, но она отказалась наотрез. Все же в конце концов она против своей воли поддалась на угрозы свекрови, и операция была сделана. Медицинский контроль подпольных операций был очень примитивным, в результате чего она получила тяжелую инфекцию и через несколько дней умерла, ни имея возможности исповедать свой грех.

Душа ее оставалась поблизости и смотрела, как тело обмывают, одевают и укладывают в гроб

В момент смерти, а это было вечером, она почувствовала, что душа ее отделяется от тела так, как обычно это и описывают; душа ее оставалась поблизости и смотрела, как тело обмывают, одевают и укладывают в гроб. Утром она последовала за процессией в церковь, наблюдала за отпеванием и видела, как гроб поставили на катафалк, чтобы отвезти его на кладбище. Душа как бы летала над телом на небольшой высоте.

Вдруг на дороге появились два, как она описывала, ‟диаконаˮ в блистающих стихарях и орарях. Один из них читал свиток. Когда автомобиль приблизился, один из них поднял руку, и автомобиль замер. Шофер выбрался, чтобы посмотреть, что случилось с мотором, а тем временем ангелы начали беседовать между собой. Тот, который держал свиток, содержавший, несомненно, список ее грехов, оторвался от чтения и сказал: ‟Жаль, в ее списке есть очень тяжелый грех, и она предназначается аду, потому что не исповедала егоˮ. — ‟Да, — сказал второй, — но жаль, что она должна быть наказана, потому что она не хотела этого делать, а ее заставила ее семьяˮ. — ‟Очень хорошо, — ответил первый, — единственное, что можно сделать, — это отослать ее обратно, чтобы она могла исповедать свой грех и покаяться в немˮ.

Спустя мгновение она очнулась и начала стучать изнутри гроба, который был уже закрыт

При этих словах она почувствовала, что ее тащат обратно в тело, к которому она в этот момент чувствовала неописуемое отвращение и омерзение. Спустя мгновение она очнулась и начала стучать изнутри гроба, который был уже закрыт. Можно вообразить последовавшую за этим сцену.

Выслушав ее историю, которую я изложил здесь вкратце, я преподал ей Св. Причастие и ушел, славя Бога, даровавшего мне услышать ее. Поскольку это касается Исповеди, я не могу разгласить ее имени, но могу сообщить, что она все еще жива. Если вы считаете, что эта история может быть полезна другим, то вы имеете мое безоговорочное разрешение на ее опубликование»^[7].

Три дня на покаяние

Иерей Димитрий Конычев, настоятель церкви Покрова Пресвятой Богородицы с. Верхний Акташ (Татарстан), рассказал:

«В историю, которую я сейчас расскажу, трудно поверить, но я был ее свидетелем. И более того, то, что случилось, не кажется мне чем-то странным. Но об этом позже.

Это произошло 3 года назад. В наш храм постоянно ходил дедушка, его звали Горохов Алексей Михайлович. 15 лет назад у него умерла жена Мария, и с тех пор он жил один. Приближался Великий пост, Алексей Михайлович занемог и попал в районную больницу. К сожалению, врачи ничего не смогли сделать. ‟Алексей Михайлович умерˮ, — так нам сказали доктора и констатировали смерть.

Покойного отвезли в Альметьевск, в городской морг. Однако спустя несколько часов патологоанатом вдруг заметил, что тело… подает признаки жизни. Он срочно отправил Алексея Михайловича в реанимацию — и на следующий день дедушка пришел в себя. И тогда он попросил позвать священника, чтобы исповедаться и причаститься.

Уже после таинства Исповеди и принятия Святых Христовых Таин Алексей Михайлович поделился со священником тем, что видел после своей «смерти». А видел он свою жену Марию, которая молча посмотрела на него и ушла. В следующий миг Алексей Михайлович увидел множество людей на краю огромной горящей ямы. Люди падали туда сотнями. Повсюду были крики и страдания. Вдруг подошли двое юношей в белых одеждах и сказали: ‟Тебе еще рано здесь быть. Иди и покайся. У тебя есть 3 дняˮ, — и после этого Алексей Михайлович очнулся в морге.

А через день после того, как священник принял его Исповедь, нам сообщили, что Алексей Михайлович умер — и это уже была настоящая смерть. Через 3 дня после своего необычного видения.

Позже я разговаривал с его дочерью, и она рассказала мне о том, что отец, будучи совсем молодым, работал извозчиком при НКВД и перевозил заключенных в ссылку. В одну морозную зиму он этапировал пожилую репрессированную монахиню, та была легко одета и замерзала. Тогда отец накрыл ее своим тулупом, чем спас ей жизнь. В благодарность монахиня пообещала молиться за него.

Дочь была уверена — и я уверен, — что именно по ее молитвам Алексею Михайловичу были даны эти три дня. Чтобы покаяться, причаститься — и уйти в жизнь вечную как настоящий христианин.

То, что произошло это во время Великого поста, мне кажется символичным. Ведь пост — это время молитвы, покаяния и добрых дел. А за добрые дела, по повелению Божию, отступает даже смерть, дабы дать нам время для покаяния».