СЕРГЕЙ СЕРГЕЕВИЧ АВЕРИНЦЕВ И «ЛИЧНЫЙ» ОБРАЗ ХРИСТА

В послереволюционные десятилетия, по мере усиления идеологического нажима на литературу, начинается эпоха напряженных религиозно-философских исканий. В ситуации, когда всякий носитель отличного мнения – враг, всякий уехавший – дезертир и предатель, недостойный считаться русским, всякий талант измеряется лишь готовностью воспевать режим, – ученый, поэт и библеист Сергей Сергеевич Аверинцев оставил нам высокие образцы духовной силы и мудрости.

Аверинцев был первым человеком в Москве, кто в своих университетских лекциях открыто заговорил о Боге. Формально, в глазах бюрократической машины, его лекционный материал был о прошлом, о соотношении форм и содержания, однако на деле, лауреат премии Ленинского комсомола открыто – с трибуны! – возвещал о Творце. Неудивительно, что спустя некоторое время публичное чтение лекций о христианстве ученому запретили. Множество людей, слушавших его лекционный материал, не просто приходили к вере, но становились священниками и принимали монашеские обеты. Под конец жизни его служение стало поистине служением Слову: в часовне Свято-Филаретовского православно-христианского института он получил возможность говорить проповеди. Там же он был посвящен в чтецы. Этот человек, с огромным количеством наград и званий, просил, чтобы на его могиле на Даниловском кладбище в Москве было написано всего три слова: «Сергей Аверинцев, чтец».

В своей жизни великий словесник неоднократно обращался к поэтическому осмыслению Евангелия. Одним из таких творений духа является его произведение: «Что нам делать, Раввуни, что нам делать?». Стихотворение можно разделить на пять частей. Оно представляет собой монолог от лица апостолов, которые задают своему Учителю вопросы.

В первой строфе стихотворения вспоминается чудесное событие, о котором сказано во всех четырех Евангелиях: насыщение пятью хлебами пяти тысяч народа. Это чудо является доказательством одного из свойств Божественной природы Христа – всемогущества: «Ибо у Бога не останется бессильным никакое слово» (Лк.1:37).

Вторая, третья и четвертая строфы характеризуют Христа как Человека. Здесь Спаситель являет нам пример того, каким должен быть человек, какие он должен иметь добродетели, чтобы спасти свою душу. В данном контексте поэт иллюстрирует такие черты Сына Божьего как нестяжание: «Только ослица с осленком, / да отроки, поющие славу»; послушание воли Божией: «На Тебя выходят с мечами, / а у нас два меча, не боле…».

Рефреном, являющимся границей смысловых частей стихотворения, служит строка: «Но Ты говоришь: довольно…». Эта строчка отсылает читателя к событиям, связанным с беседой Христа и Его учеников (Лк. 22:36-38). Среди слов, сказанных Спасителем незадолго перед страданием, были и такие: «но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч», апостолы отвечают: «Господи! вот, здесь два меча». Видя, что ученики не понимают Его слов, относя сказанное к обычному мечу, Христос спешит остановить этот разговор. То, что Иисус не имеет в виду оружие, становится понятно по Его реакции на слова апостолов. Воинскими мечами, которых «довольно», Христос запретил пользоваться в Гефсимании, что еще более заставляет искать духовный смысл Его слов.

Господь видит перед Собой будущий ход истории, Он знает, что Его ждет, что ждет Его учеников. Божественный Учитель говорит «купи меч» с единственной целью: показать, насколько опасным будет время, что человеку без меча нечего и думать защитить себя. Однако ученики Христовы должны вооружаться мечом Духа, потому как после смерти и воскресения Христа меч из стали нам уже не нужен. У нас есть меч духовный – Слово Божье. Об этом неоднократно говорит апостол Павел: «И шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие» (Еф. 6:17).

В стихотворении Сергея Сергеевича Аверинцева апостолы задают вопросы Его Человеческой природе: «…что нам делать?.. / а у нас только две рыбы, / а у нас только пять хлебов?». Ученики пока не в силах вместить Всемогущество Его Божества. Христос идет вперед и оставляет речь, предоставляя уразумение сказанного течению обстоятельств, подобно тому, как Он некогда сказал: «разрушьте храм сей», а ученики поняли уже впоследствии, после Его Воскресения (Ин. 2:19-22).

Апостолы с сомнением произносят, что для защиты у них есть только: «…два меча, не боле, / и поспешное Петрово рвенье…». О каком «поспешном Петровом рвении» говорит поэт? Здесь звучит аллюзия на слова апостола Петра, который не мог допустить возможности своего, хоть бы временного, отпадения от Христа, и потому самонадеянно произносит: «с Тобою я готов и в темницу и на смерть идти» (Лк.22:33). Святые отцы говорят о том, что такие слова были только плодом самообольщения апостола, делом души, еще не вполне понимающей себя и своих слабостей. Петр дозволяет себе противоречить уверениям Господа, проявляет непокорность воле Спасителя. Как Христос пострадал за нас, так и апостолы должны вооружиться той же мыслью: ожиданием трудностей, чтобы они не были внезапными, и святой покорностью воле Божьей. И тогда последователи Спасителя будут вооружены лучше, чем если бы они продали одежду и купили меч.

Последняя строфа стихотворения являет собой отражение еще одного свойства Божественной природы – милосердия: «…и немощь без меры и предела. / Вот, что мы приносим, и дарим…». Несмотря на несовершенство и ограниченность человеческой природы «сила Моя в немощи совершается» – сказал апостол Духом Святым (2 Кор.12:9). Последняя строфа имеет обобщенный характер: эти слова произносят не только апостолы, но весь собор верующих, к каждому из нас в той или иной мере относятся эти строки.

В основу стихотворения Сергея Сергеевича Аверинцева «Что нам делать, Раввуни, что нам делать?» положен догмат о соединении во Христе Божественной и Человеческой природ. Поэт, проводя параллель между величественным, всемогущим образом Сына Божьего, но в то же время любящим и по-человечески близким, показывает насколько безгранично простирается любовь Создателя и Его милосердие ко всему роду людей.

Автор: Маргарита Сливнякова

https://ekzeget.ru/novosti-i-obnovleniya/novosti/sergej-sergeevic-averincev-i-licnyj-obraz-hrista/